Биеналле - Венецианская биеннале

52−я Венецианская биеннале вызывает у критиков массу нареканий. Главным объектом претензий является ее куратор – американец Роберт Сторр. Его упрекают в излишней простоте, в музейном подходе, в лоббировании американских художников и нагнетании истеричной атмосферы. Биеннале – глубоко эмоциональная, нарочито социально направленная. Во всем ощущается американский дух, воинственный и провокационный , – пишет итальянская газета La Repubblica.

Начавшись с небольшой международной выставки в 1893 году, за 100 с лишним лет биеннале превратилась в одно из знаковых событий в современном искусстве, раз в два года определяя самые важные тенденции, касающиеся как тем, так и самого художественного языка.

Самой значительной частью биеннале являются художественные проекты, представленные в на-циональных павильонах и участвующие в общем кураторском проекте, занимающем огромное здание Арсенала. На этот раз он называется Думай с чувством, чувствуй с умом , что в переводе с кураторского языка означает попытку вернуть современному искусству эмоциональность. Участвующие в нем художники размышляют о смерти, заставляя зрителей чувствовать ее буквально всеми доступными способами, и прежде всего – играя в смерть. Можно полюбоваться мультяшными скелетами Тома и Джерри в корейском павильоне или вполне гламурными вышивками Анжело Филомено – сценами из жизни философствующего скелета. Это раздел О смерти занимательно .

Большинство работ просты, безыскусны и выглядят документальными. Проста и незамысловата идея проекта китайского художника Ян Чжень-Чжона – на 16 экранах люди различных национальностей и профессий на разных языках говорят всего одну фразу: Я умру . Некоторые персонажи роликов китайского художника даже не в состоянии произнести это на первый взгляд простое предложение, другие начинают смеясь, а заканчивают в глубокой задумчивости. Очень непросто, оказывается, думать о своей собственной смерти.

Художники, которых собрал в Арсенале американский куратор Роберт Сторр, не оставили без внимания ни одного крупного военного конфликта ХХ века. Открывает экспозицию вселяющий надежду проект Луки Буволи Прекрасное послезавтра . Далее полсотни авторов на разные лады доказывают, что наше вчера и сегодня – сплошной кошмар. Венчает же все гениальный в своей утопичности проект Ильи Кабакова Манас – про мифическую и рукотворную Шамбалу. Совсем непохожи на работы западных и восточных коллег проекты российских художников Дмитрия Гутова и Андрея Монастырского. Вcе вокруг – про отношения человека с миром, с природой, друг с другом, а эти замкнуты на себе, на своем внутреннем мире и его изменениях.

Те же проблемы поднимают и другие наши художники, выставившие в российском павильоне медийные аттракционы под общим заголовком Я надеюсь . Компьютерное кино группы АЕС+F повествует о трагических буднях подростков на военной базе в пустыне – зрелище красивое и завораживающее. Проект Юлии Мильнер click I hope похож на электронное табло в магазине, оповещающее входящего о том, что он 34567−й посетитель этого заведения. Только вместо потенциальных покупателей он подсчитывает надеющихся , выбравших надпись на своем родном языке. Самый дорогостоящий проект российского павильона – Душ Александра Пономарева и Арсения Мещерякова – вызвал больше всего эмоций у посетителей. На фоне медийной инсталляции фотографировались подростки, остальные с воодушевлением крутили ручки регулировки горячей и холодной воды, которые на самом деле переключали каналы в многочисленных телевизорах, которыми остеклили душевую кабину: сотни телеэкранов показывали все на свете – от порнографии до мыльных опер. А вот Поле одиноких сердец – горящие сердца с надписью I love you Андрея Бартенева – проект не новый: нечто подобное художник демонстрировал на одной из ярмарок Арт Москва лет пять назад. Подобные медийные развлечения два года назад занимали и венецианскую публику. Впрочем, кураторы постоянно подчеркивают, что актуальное не всегда означает новое . И хотя специалисты морщат нос – мол, опять отстали, – проекты российского павильона и сегодня интересны посетителям.