Биеналле - Венецианская биеннале

Нынешняя, 52-я Венецианская биеннале современного искусства стала рекордной по количеству национальных павильонов – в этом году их было 76. Но на биеннале впервые был представлен павильон народа, по определению не имеющего государства. В палаццо Пизани открылась выставка цыганского павильона под названием Потерянный рай . Инициатором его создания выступил Институт открытого общества Джорджа Сороса, куратором павильона стала венгерка Тимея Юнгхаус, а консультантом – москвич Виктор Мизиано. На прошлой биеннале он уже продемонстрировал способность находить современное искусство там, где его никто не ожидал обнаружить, представив павильон стран Центральной Азии. Рассказывает ИРИНА КУЛИК.

Несколько архаичный принцип национальных павильонов, который учрежденная сто с лишним лет назад Венецианская биеннале современного искусства позаимствовала у всемирных торговых выставок, казалось бы, так и напрашивается на всевозможные концептуальные жесты. Так поначалу и воспринимается идея цыганского павильона, почти в духе Маятника Фуко , герои которого обсуждали заведомо абсурдные темы диссертаций вроде коневодства у ацтеков и цыганской урбанистики. Ожидаешь разбитого где-нибудь в Джардини настоящего табора или старомодно романтической метафоры типа все художники цыгане, изгои и номады , допускающей к участию авторов любого этнического происхождения. Но выставка, разместившаяся в палаццо Пизани, ставит перед собой гораздо более конкретную задачу – представить творчество современных художников цыганского происхождения. Хотя и не совсем понятно, может ли профессиональный художник в то же время быть настоящим цыганом. Вспоминается фраза дадаиста Курта Швиттерса, сказавшего, что пролетарского искусства не может быть, потому что пролетарий, занимающийся искусством, перестает быть пролетарием и становится художником.

В выставке Потерянный рай участвуют художники цыганского происхождения родом из разных стран мира – Венгрии, Румынии, Франции, Великобритании, Германии, Финляндии, Боснии. Многие из них и вправду родились в таборах. Молодого венгерского художника Тибора Валога в возрасте одного года подкинули в сиротский приют. Но потом он, как и большинство участников выставки, получил специальное художественное образование и профессионально занимается искусством. Наивное искусство представляет, пожалуй, только 62-летняя венгерка Омара, начавшая писать в возрасте 43 лет, после смерти матери. Для нее живопись была не искусством, а психотерапией. Ее неизменно синие полотна представляют своего рода летопись жизни художницы. Куда более стилизаторскими выглядят примитивистские картины финской художницы Кибы Лумберг, к которым она присовокупила объект – тяжеленную бархатную, расшитую искусственным жемчугом юбку, в которой ходят финские цыганки, прибитую к стене несколькими финскими ножами.

Для западноевропейских художников поколения 40-летних собственная цыганская идентичность является скорее темой исследования. Британский художник Дэниел Бейкер вообще имеет два высших образования, художественное и социологическое, и защитил диссертацию по теме Идентичность цыган-геев . Его произведения – поцарапанные зеркала, покрытые разноцветными потоками краски и нанесенными по трафарету изображениями цыганских кибиток, букетов, петухов, лошадиных голов, – представляют еще один экскурс в область китчевых, маргинальных, субкультурных представлений о красоте. А его разнообразные таблички с надписями No travellers ( travellers – название британских цыган) довершают борьбу за права еще одного меньшинства. Для соотечественницы Дэниела Бейкера Делэйн Ле Бас цыганское оказывается экзальтацией детского и женского: она выставляет инсталляции, населенные сонмами разнообразных кукол, и панно с вышивками, аппликациями и фрагментами фотографий из семейных архивов. А ее супруг Дэмиен Ле Бас запомнился примитивистскими цыганскими картами , на которых привычные очертания материков и стран зарисованы множеством лиц и глаз.

Для британских художников цыганство предстает еще одной версией нонконформистской субкультуры наподобие, скажем, хиппизма. А вот 50-летнему венгру Иштвану Цветандраши его экзотические корни, напротив, дают ощущение причастности к вечным темам не знающей границ европейской культуры. Его графика представляет собой витиеватый и несколько салонный магический реализм со множеством отсылок к старым мастерам в духе Босха и Брейгеля. А для художников из бывших стран соцлагеря более молодого поколения – венгров Тибора Балога, Норберта Ширмаи, Яноша Ревеша или боснийца Нихада Нино поиски собственной цыганской идентичности становятся поводом для документальных инсталляций со множеством архивных фото, вырезок из газет и видеосъемок.

Впрочем, несмотря на крайнюю разнородность представленных художников, выставка Потерянный рай выглядит вполне цельной. И хотя в предисловии к каталогу кураторы выставки говорят, что одной из их задач было разрушить привычный романтический миф о цыганах, столь живучий в западной культуре последних двух веков, от Кармен до Времени цыган Эмира Кустурицы, именно этот мифологический флер и сообщает выставке ее обаяние. Чем бы ни было искусство каждого из авторов цыганского происхождения, собранные вместе, эти наивные или примитивистские картинки, нарочито мусорные объекты или черно-белые фотографии воссоздают в палаццо Пизани на удивление убедительный и действительно почти утраченный в современном искусстве рай художнической вольницы, иначе говоря, богемы – слово, которое во французском языке изначально обозначало буквально цыганщина .