Биеналле - Московская биеннале

- Традиционно считалось, что формат биеннале придуман для того, чтобы показать все самое интересное, появившееся в искусстве за последние два года. И, если получится, предвосхитить основные тенденции следующих двух лет - именно к этому стремились две первые московские биеннале, делавшие ставку на молодых и пока что неизвестных художников. Однако в последнее время многие биеннале включают в экспозиции и произведения классиков, причем отнюдь не только новые. Вот и на выставке Против исключения можно увидеть работы, созданные довольно давно. Что такое для вас сам формат биеннале - это возможность заглянуть в ближайшее будущее искусства или повод пересмотреть его историю ?

- Задача предвосхитить будущее мне никогда не нравилась. Я не считаю себя пророком, не обладаю даром предвидения. И не приписываю его художникам. Но я верю в то, что художники обладают обостренным чувством настоящего и способны различить в нем то, что большинство людей не видит или считает незначительным. Переписывание истории искусства также не входило в мои задачи - во всяком случае, в работе над московской биеннале. То, что меня на самом деле интересовало, - это просто сделать хорошую выставку, а для меня такая выставка предполагает диалог и столкновение в пространстве различных работ, именно для такого диалога мне и понадобились те несколько не слишком новых произведений, которые есть в Гараже . Именно потому, что мне очень важна драматургия этих взаимодействий, я, в отличие от многих моих коллег, не люблю давать художникам карт-бланш, хотя, конечно, время от времени делаю это. Знаете, есть такой способ делать групповые выставки - составить список участников, включающий модных и актуальных художников, тех, о которых пишут журналы, и предложить им сделать что-нибудь. И в результате куратор оказывается перед грудой никак не связанных друг с другом вещей. Мне всегда нужно иметь несколько заранее известных произведений в качестве опорных точек выставки, чтобы можно было заставить ее работать как единое целое.

- То есть для вас нет принципиальной разницы - делать биеннале или просто большую тематическую выставку ?

- Пожалуй, нет. Работа над биеннале для меня интересна тем, что здесь, в отличие от привычных тематических выставок, нет никаких заранее определенных границ и пределов. Я смог представить весь спектр того, что сегодня есть в искусстве, взять художников всех поколений и всех направленностей: от чистейших формалистов до авторов, занимающихся социально-политической критикой.

- Против исключения начали сравнивать с одной из самых прославленных ваших выставок - Маги земли , сделанной ровно двадцать лет назад, на которой произведения современного искусства впервые соседствовали с традиционными объектами всевозможных экзотических и примитивных культур. Получалось, что магами оказались не только создатели всевозможных ритуальных объектов, но и современные художники. Так в чем же заключается магия современного искусства? Со времен авангарда художники стремятся изменить реальность и сегодня ради этого примеряют самые разные роли - политических активистов, ученых, изобретателей. Роль мага по-прежнему эффективна ?

- Магические практики - это вообще-то не мой сюжет. Название Маги земли просто очень хорошо звучит по-французски, ведь во Франции есть расхожее выражение магия искусства . Для меня магия - это не какое-нибудь колдовство, скорее нечто гедонистическое. На выставке в Гараже есть произведения, имеющие отношение к волшебству, это вещи, которые завораживают зрителя своими необъяснимыми чарами. Покажите кому угодно работы швейцарца Маркуса Ретца, чьи вполне реалистические металлические скульптуры полностью меняются в зависимости от положения зрителя, являясь примерами анаморфоза, постоянной мутации, - и он остолбенеет от изумления. То же самое - с инсталляцией англичанина Джейсона Шульмана Нимб , когда вы входите в темную комнату и видите свечу, постоянно окруженную сакральным ореолом, шаром света, парящим над пламенем, и задаетесь вопросом - как же это возможно, что за феномен мы наблюдаем? Я очень люблю произведения, обладающие этой способностью завораживать. В последнее время так часто говорят о разочаровании - и, наверное, пора вновь научиться очаровываться искусством. Но, конечно, есть изумление и удовольствие, которые ты испытываешь в первый момент, и есть размышление, которое за ним следует, когда ты ставишь феноменологические или философские вопросы: что такое форма, как мы ее воспринимаем, как она видоизменяется. Все те сюжеты, которым я посвятил проходивщую в этом году в Париже выставку В одном изображении скрывается другое .

- Это исследование обманок и оптических иллюзий - от Арчимбольдо до Сальвадора Дали и того же Маркуса Ретца - своего рода увлечение историка культуры или же нечто принципиально важное для понимания сегодняшнего искусства и его взаимоотношений со зрителем ?

- И то, и другое. Меня интересует как сама природа восприятия зрителем произведения искусства, так и новые способы прочтения истории искусства - как старинного, так и современного. Мы уже давно прошли тот период, когда история искусств писалась как нечто линейное и позитивистское: здесь мы сделали все, что можно, и даже больше, чем нужно. Нужно искать новые способы связать прошлое и настоящее. И рассмотреть историю искусства с точки зрения его способности очаровывать, завораживать, изумлять зрителя - один из таких способов.

- На выставке Против исключения присутствует изумляющее количество произведений, частью которых являются всевозможные представители фауны - в Гараже поселились живые куры, зяблики-амадины, змеи, черепахи, скорпионы, не говоря о шествии чучел москвича Дмитрия Цветкова. Вы специально отбирали работы, образующие своего рода зоопарк ?

- Я, конечно, мог бы сказать, что это метафора живого искусства. Но скорее просто подчинился бессознательным импульсам. Я, и правда, очень люблю животных в искусстве - и даже собирался сделать выставку, посвященную исключительно художникам, использующим в своих произведениях всевозможных живых созданий, тем более что художники, по счастью, избегают мучить их понапрасну. Животное - это же, само собою, и метафора человека. Искусство всегда говорит о человеке как о живом и смертном создании, оно, в конце концов, говорит о жизни и смерти вообще - и поэтому выставка Против исключения заканчивается образами старости и угасания в кинетической инсталляции Дом престарелых китайцев Сунь Юаня и Пэн Юя с манекенами в инвалидных колясках.

- По каким критериям вы отбирали русских художников для биеннале ?

- По тем же, по каким и художников из остальных стран мира. Я старался, по возможности, показать работы, ранее не выставлявшиеся в Москве.

- Вы специально стремитесь к тому, чтобы произведения современного искусства выглядели такой же экзотикой, как и объекты традиционных культур ?

- Я был бы горд, если бы у меня это действительно получилось. Знаете, нет более экзотического путешествия, чем посещение мастерской художника, когда ты видишь новые, еще не названные, не описанные, не объясненные вещи. Каждое произведение здесь - НЛО, неопознанный объект, пусть и не всегда летающий. Самый поразительный экзотизм - это экзотизм искусства как такового.