Арт-проекты - Арт-Новости

Berlin Zoo 2011: дети, коты, гиппопотамы и пара мертвых лошадей

Завершившийся 67 Берлинский кинофестиваль со всеми его гиппопотамами и 3D очками, проходивший в атмосфере тоскливого безумия, так бы и оставил после себя всепоглощающую печаль и разочарование, если бы в ситуацию не вмешались задумчивая старая лошадь и Анна Каренина, схватившая дозу космической радиации.

Тусклый конкурс на фоне яркой дичи секции Панорама , пустое кресло томящегося в иранских застенках члена жюри Джафара Панахи, чье виртуальное, но крайне деятельное присутствие в Берлине убило, увы, всю интригу в определении победителя, глупые 3D очки на показах Вендерса, Херцога и не только, в прямом смысле физическая борьба за право попадания в переполненные залы на Ходорковского , бестолково составленное расписание показов, лишившее многих зрительских возможностей, и толпы, толпы, толпы – таковы самые яркие впечатления от Берлинале 2011, подробный отчет о котором – ниже.

TRENDS

Несмотря на впечатляющий интернационал программы основного конкурса, создатели фильмов для последнего Берлинале кое в чем проявили поразительное единодушие, тянущее на преступление, совершенное группой лиц. Исчерпав, по-видимому, все достойные кинематографические приемы, авторы в массовом порядке прибегли к разрушительной помощи бога из машины , роль которого на этот раз была доверена и виртуозно исполнена разнообразными млекопитающими: от многочисленных представителей семейства кошачьих до гиппопотамов. Самим фактом своего появления в конкурсных лентах ( Come Rain, Come Shine , The Future ) или посредством активных разрушительных действий ( Schlafkrankheit / Sleeping Sickness ) зверушки с легкостью разрешали назревшие конфликты в судьбе главных героев, спасая или окончательно уничтожая невнятные сценарии и позволяя зрителям уйти на выстраданные перекуры.

Именно бегемота обыкновенного, а вовсе не бессмысленные 3D очки, и вовсе следует признать основным трендом фестиваля, также как и очевидным знамением приближающегося Апокалипсиса, являющегося в свою очередь главным общемировым трендом. Учитывая же фестивальные будни, можно с уверенностью заключить, что наблюдать Апокалипсис нам всем придется именно в 3D очках. Что же касается бегемота, то являясь ветхозаветным демоном ада и царем зверей в иудейских преданиях, он проявлял свою непостижимость, появляясь в самых неожиданных сценах фильмов основной программы и подхлестывая растущие по ходу фестиваля эсхатологические настроения.

Например, у Вима Вендерса ( Pina ) полуголые танцоры в религиозном трансе изображали ритуальные пляски вокруг гиппопотама, явно задабривая толстокожего демона, в The Future американки Миранды Джулай бегемот выступает катализатором прозрения главного героя и осознания неотвратимой убогости собственного будущего, а в Sleeping Sickness Ульриха Кёлера главный герой, окончательно потерявший себя в африканских джунглях, стал легкой добычей бегемота, закусившего его заблудшей душой трупненькую африканскую водичку. Самым же запоминающимся и симптоматичным является появление бегемота на последних кадрах фильма Cирила Туши Ходорковский в качестве олицетворения порочности российских политиков, которые все время обещают бедному животному авокадо, но кормят его лишь обещаниями и жухлой морковкой. Бегемот хитро искрит взглядом из-за несерьезного заграждения, всем своим видом показывая, что Книга Жизни ведется тщательно, и имени судьи Данилкина в той книге, по-видимому, нет. Учитывая же тот факт, что в качестве приспешника сатаны бегемот имеет свойство перевоплощаться в любых животных, особенную нежность питая к котам (вспомним Кота-Бегемота или любого дворового Мурзика), необъяснимо частое появление последних на фестивальных экранах ни в коем случае не следует признавать случайностью, а исключительно лишним проявлением высшей воли. Немаловажными для осознания этого факта являются слова убежденного фашиста и по совместительству отца главного героя в фильме Андреаса Файеля Wer wenn nicht wir ( Если не мы, то кто ) , получившего по итогам Берлинале премию Альфреда Бауэра, о том, что коты не принадлежат нашему миру, а являются пришельцами из восточного королевства евреев . Под дружный хохот зала лишь на один момент было приподнято покрывало тайны, и сразу же опустилось обратно:)

Еще одной тенденцией фестиваля стало повышенное внимание сценаристов и режиссеров к фиксации детского восприятия действительности, при этом ребенка вынуждают познавать мир, как правило, напрямую, без полагающегося при нормальных обстоятельствах взрослого посредника, по какой-либо причине отсутствующего или самоустранившегося. Конфликт поколений воспроизведен исключительно через поиск, метания или беспомощность детей, расплачивающихся за героизм ( El premio ) или (что гораздо чаще) идиотизм ( Odem , Wer wenn nicht wir , The Forgiveness of Blood ) собственных родителей, при этом экранного времени старшее поколение не удостаиваются вовсе или же его присутствие лишь намечается пунктиром. С одной стороны, опять не вполне честный прием – ребенку сопереживаешь уже только в силу его присутствия в кадре, с другой – дети воспринимают события ярко, крупно, а в отсутствие опыта и защитных механизмов – доверчиво и глубоко, так что обеспечивают саспенс и выразительную, честную передачу авторского посыла даже в случае сценарных (и иных) погрешностей. Так, открывшись внеконкурсным показом шедевра братьев Коэнов True Grit (о котором нет смысла рассказывать в связи в фестивальным конкурсом), где очень опасная и несчастная 14-летняя девочка с задатками боевого робота проживает полный круг жизни в погоне за убийцей отца, фестиваль в первый же конкурсный день показал очень неплохой (что бы ни бурчали некоторые критики) фильм на детскую тему El premio ( Премия ) аргентинки Полы Маркович, автобиографическую драму, рассказанную от лица 7-летней девочки, вынужденной прятаться от фашистского режима в Аргентине 1970-х со своей не вполне адекватной матерью.