Выставки - Выставка DOCUMENTA

- Вы делали в Москве выставку в 2001 году – Власть и субъект/ Лирический голос в ЦДХ. Трудно вспомнить такую незрелищную выставку. Самое сильное впечатление производили лозунги левой критики, а сами произведения были незаметными, нарочито плохо сделанными. Сохранили ли вы пристрастие к этой эстетике спустя шесть лет?

- Да, я считаю, что надо быть скромным. Но та выставка была сделана в рамках ярмарки Арт-Москва , это особый контекст. И само пространство было слишком монументальным, поэтому и было принято решение сделать работы маленькими, чтобы приблизить их к зрителю, нос к носу.

- Ожидать ли чего-то подобного на грядущей Documenta?

- В принципе да, но Documenta – это другой масштаб, другое количество посетителей – у нас бывает до 12 тысяч человек в день, и пространство будет по-другому устроено.

- Вы вывесили на сайте три вопроса, на которые должна ответить публика, увидев выставку: Является ли модернизм нашей античностью? , Что такое жизнь как она есть? , а третий знаком любому учившемуся в советской школе – Что делать? . Вы читали роман Чернышевского?

- Нет, но я знаю содержание. Мне его пересказывал художник Дмитрий Гутов.

- За вопросом Что делать? у нас всегда следует вопрос Кто виноват?

- Я виноват.

- Неужели во всем?

- Все руководители Documenta были казнены после ее проведения.

- Прошлая выставка была очень успешной – ее посетили, по официальным данным, 650 тысяч человек. И все равно вашего предшественника Окви Энвезора критиковали?

- Естественно. Успех выставки не имеет отношения к числу ее посетителей.

- А в чем тогда вы измеряете успех?

- Выставка успешна, если она совершила какой-то прогресс в умах.

- А как это можно понять? Каков критерий?

- Надо задать правильные вопросы и привлечь людей, имеющих на них разные ответы. Успех возникает, если выставка становится моделью подхода к искусству и к публике.

- Вы объявили журналы, которые будут участвовать в выставке, но не опубликовали список художников – это тайна или вы их еще не выбрали?

- Художники могут делать что угодно, могут давать интервью хоть каждый день, а моя задача – заниматься этими вопросами, которые я сформулировал.

- Но публике всегда интересно, будут ли звезды или только молодые художники и надо ли ехать на эту выставку?

- Звезды будут. Но проблема в том, что система звезд по-разному выглядит в разных местах. В Малайзии есть свои звезды, но вы их не знаете. Самое раннее произведение на выставке датируется XIV веком, и имя автора его неизвестно. Наша идея современности – это то, что кажется современным с точки зрения содержания или смысла. И совершенно не важно, когда и где сделаны работы, в Нью-Йорке, Аддис-Абебе или Москве.

- Как в таком случае вы находите эти работы, по какому принципу отбираете художников? У вас есть агенты в разных странах или вы судите по большим международным биеннале? Я слышала, вы выбрали русских художников?

- Когда человек задает вопросы, ему что-то интересно, и, если есть интерес, все находится само собой. Для меня Documenta – это не просто еще одна выставка, хотя она и привлекает повышенное внимание прессы, но это меня не касается, это не мое дело. Художники сами находят меня, я не ищу художников. Художники вдохновляют меня, а я их, вот и возникает выставка.

- Кто из русских художников вас вдохновил и как это произошло?

- В 2001 году я познакомился со многими художниками, но это не значит, что всех их надо приглашать на Documenta. Но у меня большая симпатия к людям, которых я встретил в Москве, в частности, благодаря их философскому бэкграунду и их одержимости нарративом.

- Это ирония?

- Конечно.

- У нас в связи с Московской биеннале активно обсуждается вопрос, сколько государство потратило на нее денег и зачем. Documenta тоже проводится не на частные деньги, а на федеральные. Есть ли у вас ответственность перед теми, кто дает деньги? Не просят ли вас сделать выставку более понятную народу или более зрелищную?

- Бюджет Documenta составляет ?19 млн на все. Примерно половину она зарабатывает сама – на продаже билетов, экскурсиях и тому подобных вещах. Но никаких проблем, о которых вы говорите, у меня никогда не было.

- Вы счастливчик.

- Дело не во мне, дело в принципах: у меня есть двухстраничный контракт, по которому я могу выставить все, что угодно, хоть рисунки моей маленькой дочери, полная свобода.

- Несколько лет назад в Москве активно обсуждали проблему, что кураторы слишком много на себя берут, используют художников как материал для своих концепций, не всегда совпадающих с тем, что хотел сказать сам художник.

- Никто не тянет художников силком, они всегда могут сказать нет .

- Не считаете ли вы, что такие большие выставки морально устарели? У многих возникает впечатление, что они обслуживают лишь круг мировой художественной элиты, а широкая публика остается неудовлетворенной.

- Что касается Documenta, в 2002 году ее посетили 650 тысяч человек – нельзя говорить, что она не связана с публикой.

- Но вы сказали, что это не критерий успеха.

- Да, и повторяю: это всего лишь контакт с публикой.