Выставки - Манифеста

На Манифесту-7 я отправилась через неделю после открытия, вооруженная только общим представлением о том, что Манифеста — это нечто сродни скорее Документе, а не Венецианской биеннале: меньше помпы, больше вдумчивого критического искусства. Ожидала я найти в Манифесте отдушину после качественного, но коммерчески выверенного и предсказуемого АртБазеля-2008.

Однако, предваряя подробный рассказ, скажу сразу: Манифеста-7, как и Документа-12 в прошлом году, меня отрезвила. После нескольких «некоммерческих проектов» начинаешь скучать по незамысловатости и откровенной прагматике рыночного искусства, не скрывающего своего стремления радовать глаз, пусть и дешевыми методами за большие деньги.

Впрочем, итоговый вывод о М7 не так однозначен — поэтика путешествия сыграла свою роль. Смотреть одну выставку из шести частей в течение недели, перемещаясь по живописным уголкам Северной Италии, — редкое удовольствие. Растянутость размышлений во времени стирает негативность первой реакции, примиряя почти с любым произведением. Поэтому текст не столько о выставке как визуальном продукте, завершенном воплощении кураторской мысли, сколько о череде впечатлений, инспирированных искусством. Его жанр не строгая рецензия, а путевые заметки.

Манифеста: background

Манифеста, европейская биеннале современного искусства, впервые состоялась в 1996 году в Роттердаме и, как неоднократно подчеркнуто в каталоге, является продуктом Европы после разрушения Берлинской стены и примерно ровесницей Евросоюза. Уникальная особенность Манифесты — непривязанность к одному месту проведения. После Роттердама она побывала в Люксембурге (1998), Любляне (2000), Франкфурте-на-Майне (2002), Сан-Себастьяне (2004) и планировалась, но не состоялась в Никосии в 2006-м. Кочевничество позволяет Манифесте вовлекать в вопрос европейской интеграции локальную проблематику регионов, не всегда заметных на новостной карте мира, но важных или любопытных для Европы. В сопоставлении с Документой, проходящей в Касселе с 1955 года каждые пять лет, подвижность можно трактовать и так: последствия нацизма изживаются на протяжении десятилетий, а для травм помельче есть подвижная Манифеста. Кроме того, как можно судить по дискуссиям вокруг первых выпусков Манифесты, ее организаторы рассматривают кочевничество как страховку от коррумпированности. Эпитет «европейская» Манифесту не ограничивает: как и в Документе, в ней участвуют художники всего мира; способ обсуждения мировых проблем в рамках этих больших смотров также очень похож.