Арт-проекты - Арт-Новости

8 сентября в издательстве Phaidon выходит автобиография британского мегаколлекционера Чарльза Саатчи (Charles Saatchi), под названием «Меня зовут Чарльз Саатчи, и я артоголик». По случаю выхода книги газета Guardian взяла у собирателя интервью. Первая часть, состоящая из 29 вопросов и ответов, была опубликована на нашем сайте вчера. А на самый главный вопрос Саатчи ответил в своей книге.

Самый главный вопрос: что Вы думаете об арт-мире?

У нас с Дэвидом Сильвестером (арт-критик, 1924–2001. — Ред.) была дурацкая игра: мы спрашивали друг друга, с кем из персоналий арт-мира — художником, куратором, коллекционером или критиком — мы меньше всего хотели бы провести несколько лет на необитаемом острове. Конечно же, каждая из вышеперечисленных категорий не страдает недостатком отвратительных представителей, и поэтому мы все время отвечали на вопрос по-разному, в зависимости от того, кто нам на прошлой неделе больше всего надоел. Вот к каким выводам мы в итоге пришли.

Дилеры

У любви к искусству, по мнению некоторых моих друзей-коллекционеров, есть и неприятная сторона — приходится общаться с определенным типом арт-дилеров. Этим пафосным, высокомерным и властолюбивым «блюстителям общественного вкуса» надо бы на фейс-контроле в клубе стоять, решать, кого пускать, а кого нет. Их заносчивое поведение отпугивает многих начинающих коллекционеров и мешает им как следует разобраться в творчестве художников. Такие дилеры очень любят думать, что они «контролируют» рынок. Но когда рынок художника «расцветает», то управлять им становится невозможно. Недавно один известный нью-йоркский галерист заявил, что ему не нравятся хорошие аукционные результаты одного из его подопечных, потому что теперь коллекционеры не обязаны становиться в очередь за его работами. Вместо того чтобы радоваться успеху художника, он зубоскалит по поводу того, что кто-то лишил его власти. Конечно же, дилеры не всегда такими бывают — есть и настоящие визионеры, без которых многие великие художники нашего времени прошли бы незамеченными.

Критики

Арт-критики некоторых британских газет с таким же успехом могли бы устроиться в раздел «Садоводство» или «Путешествия» и счастливо работать там до пенсии. У многих редакторов газет не хватает времени на то, чтобы как следует ознакомиться с разделом рецензий, да и искусством они, сдается мне, не очень интересуются. Поэтому мы сейчас можем наблюдать, как критики впадают в экстаз от произведений художников, которых высмеивали или игнорировали десять лет назад, — а все потому, что эти художники сейчас считаются уважаемыми и им устраивают первоклассные выставки. У таких критиков, наверное, поджилки трясутся от мысли, что придет какой-нибудь злодей и ткнет их носом в их старые писания. И когда Мэттью Коллингз (Matthew Collings), звезда телевизионной арт-критики, заявляет, что гибель многих произведений искусства в пожаре на складе Momart — это «ничего страшного», так как «художники молодые, еще напишут», ты понимаешь все о порочной натуре некоторых граждан, которые зарабатывают на жизнь рассказами об искусстве. Тем не менее нет ничего лучше, чем критик, который отлично разбирается в своем предмете и пишет так, что тебе открываются какие-то новые глубины.

NB Через некоторое время после того, как я это написал, мне довелось немножко пообщаться с Мэттью Коллингзом, и я понял, что он мне очень нравится. Жалко, что я решил поругаться именно на него, а не на кого-нибудь еще из наших многоуважаемых арт-критиков.

Кураторы

За очень немногими исключениями, все эти разъезжающие по миру кураторы-знаменитости, которые организуют всякие биеннале и прочие мега-выставки, работают, держа в одной руке электронный путеводитель, а в другой — книжку типа «Вы — знаток теории искусства. Как убедить в этом окружающих». Все их проекты одинаковы, как дни главного героя в фильме «День сурка». Они устраиваются лишь для того, чтобы две с половиной сотни человек, разделяющие те же идеи, увидели и похвалили. Создается впечатление, что сейчас никаких выставок не проводится, кроме этих «высказываний на общественно-политические темы», в которых ни души нет, ни жизни, одни только претензии. Везде одни реликты концептуализма 1970-х, скучные фотографии и тексты в рамочках, будто сошедшие с конвейера банальные непроходимые инсталляции, мрачные темные комнаты, где на экранах показывают неотличимые друг от друга видео, — вот вам итог десятилетия кураторского беспредела. Тот факт, что картины пишут всего пять из сорока художников, номинировавшихся на премию Тёрнера в последние 10 лет, заставляет задуматься не о кризисе в живописи, а о том, какие у нас кураторы. Но бывает и по-другому: когда видишь совершенно особенную выставку, которую организовал человек, искренне любящий свое дело, то понимаешь, что мы очень многим обязаны замечательным кураторам и их незабываемым выставкам. Незабываемым в буквальном смысле — у тебя навсегда остается в памяти, что на них экспонировалось, где и как.

NB С момента написания этой заметки [прошло уже несколько лет] и несколько церемоний вручения премии Тёрнера. Из 16 номинантов живописцами являются двое.

Художники

Если вы решите изучить какое-нибудь великое произведение искусства, то наверняка обнаружите, что его создатель был гением. А гении отличаются от нас с вами. Так что давайте не будем обзывать их капризными, эгоцентричными, нахальными и инфантильными. Художник — самая тяжелая профессия из всех возможных, и все, кто решил зарабатывать на жизнь искусством, — немножко сумасшедшие. Я всех художников люблю.

Коллекционеры

Конечно, многие коллекционеры собирают искусство вовсе не из-за любви к нему. Многие хотят таким образом показать, что они достойны занимать высокое положение в обществе, некоторые просто хотят украсить стены. Но меня восхищает тот факт, что все больше богачей решают собирать современное искусство, а не скаковых лошадей, старинные автомобили, ювелирные изделия или яхты. Если бы не они, то в мире искусства всем заправляло бы государство. И нам всем было бы позволено смотреть только на произведения, одобренные аппаратчиками из министерства культуры. Если бы меня спросили, чьему вкусу я больше доверяю — [богатых] супругов Голдфарб или бюрократа, который при ином раскладе готовил бы какие-нибудь налоговые документы, — то я выбрал бы Голдфарбов. В любом случае некоторые из моих знакомых коллекционеров просто очаровательные люди. У них достаточно энергии и энтузиазма, и общаться с ними — одно удовольствие.