Арт-проекты - Арт-Персоны

Четыре музея, концертный зал и площадка биеннале – Томас Кренс (Thomas Krens), глава империи Гуггенхайм, говорит в интервью о новом культурном центре Абу Даби и о перемещении центра мировой культуры на Восток.

Четыре музея, концертный зал и площадка биеннале – Томас Кренс (Thomas Krens), глава империи Гуггенхайм, говорит в интервью о новом культурном центре Абу Даби и о перемещении центра мировой культуры на Восток.

Томас Кренс – глава музеев Гуггенхайм. Его стратегия мировой экспансии также успешна, как и спорна. В среду он представил в Абу Даби будущий культурный центр, включающий четыре музея, концертный зал и площадку биеннале.

ЗЦ: Господин Кренс, как возникла идея построить культурный центр такого масштаба на сотрове в морском заливе?

Томас Кренс: Руководство Абу Даби летом 2005-го года обратилось к нам с предложением развития города как центра культурного туризма. Очевидно, они посетили наш музей в Бильбао. Планы в отношении острова Саадийат (Saadiyat), сооруженного перед городом, тогда уже значительно продвинулись вперед. Остров должен был быть поделён на шесть участков, один из которых прендназначался именно для культурного центра, a другие – для природоохранной зоны, для туристического центра, для игры в гольф. Нашей задачей стало создать такой комплекс, посетить который было бы долгом всякого человека, интересующегося культурным процессом. И посетить не один раз.

ЗЦ: Не кажется ли Вам чем-то вызывающим заманивать так много людей в Абу Даби? Ведь всё-таки – это в стороне от обязательных маршрутов.

Кренс: А вы уже бывали странах залива? Ведь только Абу Даби и Дубаи – это мегаполисы с тремя с половиной миллионами населения. И там два гигантских аэропрота, принимающих половину рейсов из Европы в Азию. И если вы ещё не заметили – центр мира перемещается постепенно на восток. Раньше Абу Даби был только пунктом для дозаправки, но если вы теперь взглянете на Дубаи, тол туристический бум здесь таков, что территории не хватает, и приходится насыпать искусственый остров. Абу Даби также удалён всего лишь на пять с половиной часов от Франкфурта. Поэтому здесь в основном немецкие и русские туристы. На данный момент нигде в мире нет такого места, где развитие происходило бы такими быстрыми темпами и где были бы такие высокие финансовые вложения. И, о чём нельзя забывать – когда речь идёт о Дубаи, ведь только здесь три процента мирового запаса нефти, а в Абу Даби целых 10 процентов. Абу Даби обладает такими ресурсами, что там могут осуществлять, что только не пожелают. И они строят здесь интернациональный город. Абу Даби будет функционировать как динамичная платформа мирового культурного процесса.

ЗЦ: Но не смотря на удачное положение, Вы должны предложить что-то особенное, чтобы привлечь сюда путешественников от культуры.

Кренс: Это совершенно риторический вопрос, если вы строите музей современного искусства по проекту Фрэнка Гери Frank Gehry, который на 40% больше, чем музей в Бильбао, если вы строите музей классического искусства, спроектированный Жаном Нувелем (Jean Nouvel) – а я нахожу, что это сооружение – лучшее из того, что он когда-либо спроектировал – и если этот музей будет формироваться сотрудниками Лувра, даже если об этом пока нельзя с уверенностью говорить, и если Заха Хадид (Zaha Hadid) строит Performing Arts Center с концертным залом на 2000 мест, сценой на 1800 мест, оперой на 1200 мест, театром на 900 мест и экспериментальным театром на 400 мест. Также, там ещё строят национальный музей и музей флота, а рядом сооружают парк с 19-ю павильонами по проекту 19-ти разных молодых архитекторов из Эмиратов, Китая и Индии, в которых будет проводиться биеннале, значительно отличающееся от венецианской биеннале или Документы. Вот вы и получили ответ на ваш вопрос.

ЗЦ: И как же будет эта биеннале организована?

Кренс: Если вы развиваете площадку, значительно более обширную, чем Джардини в Венеции, и всё организуете не по принципу национального представительства, а на основании конкурса, когда пятьдесят кураторов со всего света предлагают концепты для 19-ти павильонов, уже одно это вызовет в людях любопытство.

ЗЦ: Участвовали ли Вы в подготовке планов биеннале и музеев?

Кренс: Да, мы разработали основной план и набрали архитекторов. Теперь мы сконцентрируемся на Гуггенхайме.

ЗЦ: Насколько важны тогда эти знаковые сооружения архитектурных звезд для таких проектов?

Кренс: Что я должен сказать? Неужели лучше было бы обращаться к посредственностям?

ЗЦ: Что Вы сами будете показывать в Абу Даби?

Кренс: Вы должны совершенно точно проследить развитие музея в Бильбао. За последние 10 лет мы собрали там грандиозную колекцию. Мы исходим из того, что ньюйоркский Гуггенхайм не должен ничего показывать из своей коллекции. Наша модель очень деликатна. Музей – это постоянное собрание, но также международные выставки, региональные традикии и культурные ценности. Мне кажется, нет ничего смехотворнее упрёка Гуггунхайму, что это лицензированное предприятие типа Макдональдса.

ЗЦ: Но всегда есть сопротивление вашей экспансионистской стратегии. Под Вашим собственым руководством.

Кренс: Да, раньше. Сейчас моё руководство здесь, в Абу Даби.

ЗЦ: Но на данный момент иенно благодаря Вам Гуггенхайм является мировым брэндом.

Кренс: Да, но те, кто формулируют это как упрёк, не принимают во внимание, наколько велики различия между Гуггенхаймом в Берлине, Бильбао и Нью-Йорке. Нет ни одной выставки, которая была бы показана в Берлине и просто привезена туда из Нью-Йорка, так как каждую программу мы формируем индивидуально. Будем ли мы пропагандировать нашу коллекцию? Разумеется. Точно также как со своими коллекциями поступают Эрмитаж в Санкт-Петербурге и Музей истории искусства в Вене, с которыми у нас партнёрские отношения.

ЗЦ: Значит, Бильбао – это лакмусовая бумажка, покеазывающая как при помощи культуры город становится брэндом.

Кренс: В данный момент все возможные институции развиваются очень быстро. В образовании, в экономике, в управлении. Почему культурные институции должны оставаться статичными? Художественный музей в принципе – это идея 18-го века. Культура должна реагировать на общественные тенденции, на которых она в конечном счёте базируется. Тогда можно мыслить масштабно, и Абу Даби готово к этому.

ЗЦ: Готовится ли Абу Даби к тому моменту, когда запасы нефти истощатся?

Кренс: Естественно. Там нужно построить новую индустрию и превратить страну в такое место, где людям хотелось бы жить. Случайно мне известны результаты исследований по вопросу, когда исчерпаются запасы нефти. При нынешних темпах добычи это произойдёт в 2146-м году.

ЗЦ: Тогда, культурный центр – это реакция на развитие, которое уже состоялось.

Кренс: Точно. Так было уже в Бильбао. Там уже построена сеть метрополитена, спроектированного Норманом Фостером (Norman Foster) и новый аэропорт Калатрава. Там произошёл переход от металлургической промышленности и судостроения к промышленности лёгкой и к информационным технологиям. Музей был важной частью городского планирования и к тому же успешной.

ЗЦ: Не создаёте ли вы в лице культурной столицы Абу Даби сильного конкурента традиционным культурным центрам в Европе и Америке?

Кренс: Разве есть какие-то определённые предписания, согласно которым культура – это исключительно прерогатива Северной Атлантики? Что тогда истинные культуные центры? Отдают ли себе отчёт люди Запада в том, что культуры Азии, Индии намного древнее западных культур? Вы должны просто позволить культурным институциям свободно развиваться, и вы должны отдавать себе отчёт, куда направлены сегодняшие общественные и экономические тенденции. Бросается ли таким образом вызов традиционным культурным центрам в Нью-Йорке, Лондоне или Париже? Думаю, да.

ЗЦ: Следовательно, эти центры должны чувствовать в отношении себя угрозу?

Кренс: Как вы думаете, я человек приятный в общении? Я ведь всем этим долго уже занимаюсь. Вы почитайте статью, которую Алан Риндинг (Alan Rinding) опубликовал 1-го января в Нью-Йорк Таймс. Там именно идёт речь об Абу Даби и о споре по поводу Лувра и там говорится о том, что французское правительство изменило свою политику и пошло по тому пути, который Гуггенхайм проторил в девяностые. Я вас умоляю – это ведь французское правительство, это ведь Лувр.